Преамбула:

В Свердловской области этой ночью на территории монастырского комплекса Ганина Яма загорелся главный храм во имя Святых Царственных Страстотерпцев. Храм был построен на месте уничтожения останков последней царской семьи.

Боженька - он не фраер.

http://ruskline.ru/news_rl/2010/9/14/rossii_pora_vybiratsya_iz_yamy/

Цитирую:

"Значит, в самой духовной (и не только) основе нашей державы что-то не так. И не символизирует ли теперь уже сгоревший бревенчатый храм все нынешнее державное государственное состояние.

Храм сгорел не где-нибудь, а в месте, носящем угрожающее название «урочище Ганина яма». Эта самая «Ганина яма» находится на территории так называемой Свердловской области. Вдумаемся, храм и даже монастырь ставят на земле, носящей имя изувера-цареубийцы! И мы продолжаем терпеть этот позор.

Существование скромного, сугубо молитвенного мужского монастыря в этих местах объяснимо. Необъяснима «ссылка» самой памяти, памятования о Царственных Мучениках в глухие екатеринбургские леса.

Нет Царю-Мученику до сих пор места ни в российском сознании, ни на российской земле. Нет памятника ему ни в первопрестольной Москве, ни в его родном Петрограде, ни даже в любимом им Крыму. Словно украдкой преданные памяти Государя люди вынуждены увековечивать его память в областных укромных местах. Таких, например, как подмосковные Мытищи или Подольск.

Тогда как самим Провидением охраняется и не занято место в центре столицы - на Лубянской площади. Там, где Царь, а не абстрактный Соловецкий камень мог бы олицетворять всех мучеников за Веру и Отечество пострадавших.

О значении для России Царя Николая уже пришлось писать на РНЛ (см. «Царь безсмертной России»).

Теперь Сама Матерь Божия указывает нам на наше недостойное отношение к памяти великого Государя. Он достоин не скромного упоминания «в дальних комнатах», и в урочищах областей, до сих пор носящих имя его убийц, но всероссийского истинного почитания.

На месте же мучений и возможного изничтожения святых останков должна происходить беспрестанная монашеская молитва."

А щаз усрусь от восторга. И побегу каяться.